Ислам в России на рубеже XIX - XX веков и расцвет мусульманской культуры
Вторая половина XIX - начало XX века — время наивысшего расцвета ислама и мусульманской культуры в России. Укорененность ислама в местах традиционного расселения мусульманских народов была столь велика, что делала мусульманское население невосприимчивым к православному миссионерству, несмотря на его финансовую (а часто и административную) поддержку правительством. В Казанской губернии активно действовало Братство святого Гурия, организовавшее издание и распространение христианской литературы для инородцев, перевод Священного писания и литургических текстов на национальные языки, а также создавшее сеть приходских школ для мордвы, чувашей, черемисов (марийцев), вотяков (удмуртов).
Сыграв в целом значительную роль в просвещении нерусского населения Волжско-Уральского региона, православное миссионерство, однако, было бессильно в местах распространения ислама. Так, в Уфимской губернии (где по переписи населения 1897 г. из двух миллионов 220,6 тысяч жителей миллион 181,9 тыс. составляли мусульмане) имелось 1555 мечетей, 4665 мулл и 6220 медресе и мактабов, тогда как православных церквей насчитывалось лишь 349, священников - 360, церковно-приходских школ - 231 /42/.
В регионах наибольшей концентрации мусульманского населения (Казанская, Симбирская, Пензенская, Нижегородская, Ca-
42
марская, Саратовская, Оренбургская, Уфимская, Вятская губернии) у мусульман 1 мечеть и 1 мулла приходились на 150 человек; и то же время у православных — 1 священник на 1,5 тыс. человек, а у крещеных инородцев — на 15 тыс. человек. У мусульман 1 школа приходилась на 100 человек, а у православных — на 1,5-3 тыс. человек /43/.
Казанский историк конца XIX века М. Пинегин отмечал в связи с этим, что причина гораздо большей численности и более сильного влияния мусульманского духовенства в инородческих регионах — в его устройстве и положении, каким не обладало духовенство православное. В то время, как русский православный священник назначался на приход помимо участия прихожан, мулла выбирался членами прихода из своей среды. Он находился в постоянном общении со своими прихожанами, выступая зачастую не только как священнослужитель, но и — как учитель, судья, лекарь /25/.
Практически каждый мулла являлся учителем грамоты для детей своих прихожан даже в тех местах, где не было мактабов и медресе. Как отмечалось в статистическом сборнике для миссионеров под редакцией епископа Андрея: "Разрозненные, почти полудикие башкиры оказываются грамотнее многих русских мужиков... Этим они обязаны мусульманскому духовенству, которое чрезвычайно ревностно относится к своему делу: нет мечети, где бы муллы не учили не только детей, но и взрослых. А мечетей у башкир оказывается гораздо более, нежели у православных — церквей" /43, c.IY/. Там же говорится, что "низшее образование (грамотность) значительно распространено между всеми татарами, не исключая и женщин. Каждый мулла занимается обучением мальчиков своего прихода, а его жена учит обыкновенно девочек" /43, c.XXXI/.
В результате на рубеже XI Х-XX веков усиливается мусульманское влияние не только на татар-кряшен (которых в названных губерниях по переписи населения 1897 г. насчитывалось всего 340 тыс. против свыше 2 млн мусульман), но и на другие нерусские народы: если в начале XIX века в селах Тетюшенского, Свияжского уездов Казанской губернии, Васильсурского, Сергачевского уездов Нижегородской губернии, Верхнеуральского, Оренбургского уездов ,Оренбургской губернии проживали в основном
43
чуваши, мордва, черемисы (марийцы), то к концу XIX века — исключительно татары-мусульмане. При этом одним из каналов мусульманского влияния явились работники-татары у хозяев — чувашей и черемисов. Так были омусульманены, в частности, чуваши Мензелинского уезда Казанской губернии и Белебеевского уезда Оренбургской губернии.
Как отметил С.Рыбаков, "такое громадное число жителей, медресе, мулл, мусульманских учителей, проникнутых глубоким чувством единения с мусульманским обществом, представляя мощную армию ислама, дает последнему решительный перевес над средствами русского просвещения" /36, с.8/. Повышение культурно-образовательного уровня российских мусульман позволило многим из них повысить и свой социальный статус. По словам того же С.Рыбакова, в Уфимской губернии в начале XX века "и в земстве, и в обществе, и в администрации магометане играют видную роль и имеют большое влияние" /42, с.7/.
Расцвету ислама и мусульманской культуры способствовало и то, что мусульманские народы России — вследствие их роли торговых посредников между Центральной Россией и Средней Азией — первыми из всего мусульманского мира вступили в стадию капиталистического развития. В формировании национального капитала ислам сыграл роль мощного мобилизующего фактора. Мусульманские купцы и предприниматели рассматривали свою торгово-промышленную деятельность как служение Аллаху через служение мусульманской общине (умме) посредством повышения ее благосостояния. Поэтому они выделяли значительные суммы на строительство мечетей и медресе, религиозную и просветительскую деятельность, нужды благотворительности .
Особенно прославились своей благотворительной деятельностью купеческие фамилии Юнусовых, Расулевых, Ерзиных, Танеевых, Исхаковых, Девишевых, Агеевых, Асадуллаевых. Так, в 1913 г. "король нефти и керосина" Ага Шамси Асадуллаев на свои личные средства возводит в Москве в Малом Татарском переулке многоэтажное здание мусульманского культурного центра ("Дом Асадуллаева") с медресе, библиотекой, лекционными и концертными залами. Примечательно, что эти свои функции "Дом Асадуллаева"
44
сохранял и в 20-е годы, уже при советской власти. В нем располагался Татарский культурный центр, где работали поэт Муса Джалиль, актриса Марьям Рахманкулова и другие видные деятели татарской культуры.
Благодаря принципам мусульманской благотворительности (закят, садака), являющейся одной из пяти столпов ислама, степень солидарности между трудом и капиталом в мусульманской среде была существенно выше, чем в православной. Как отмечалось в вышеупомянутом статистическом сборнике для миссионеров, "к какой бы нации не принадлежал мусульманин, он во всех случаях будет поддерживать своего единоверца и нравственно, и материально. Громадные суммы вкладываются мусульманскими богачами в дело мусульманской религии. Основываются общества мусульманской взаимопомощи, читальни-библиотеки, богадельни, приюты; организуются путешествия в центры мусульманской учености - Константинополь, Каир и другие города, с целью научного исламоведения и практического изучения на местах мусульманства" /43, с.313/.
Вступление мусульманской общины России в стадию капиталистического развития привело к появлению двух противоположных идейных явлений в мусульманской среде - суфизма (ишанизма) и джадидизма.
