Атеизм

Одной из возможных скептических точек зрения, связанных с ответом на поставленный вопрос, может быть позиция атеиста. Атеизм буквально означает отрицание теизма: «нон-» или «не-теизм». Ясно, что атеисты являются неверующими: они отрицают веру в Бога, считая предположение «Бог существует» ложным, неправдоподобным или невероятным. Таким образом, атеисты не верят (disbelieve) в Бо-

195

га. То, что я хотел бы рассмотреть здесь, состоит не в том, чтобы прояснить, кто является или не является верующим в Бога, а в том, каковы основания неверия атеиста. Вполне вероятно, что некоторые являются атеистами во втором и третьем поколении. Они могли вырасти в семье атеистов и просто впитать атеизм, сидя на коленях родителей или бабушек и дедушек. Такая форма атеизма, как и теизма, основывается на привычке и традиции и неверие кого-то из предшественников просто принимается как единственная данность. Такая форма атеизма может быть сродни несомневающейся вере, поскольку обусловлена культурной традицией.

Атеизм может порождаться и сильными переживаниями. Некоторые люди находят столь отталкивающими всякого рода капканы, расставляемые религиозными организациями, что отбрасывают религиозную веру на эмоциональном основании. Некоторые могут, например, отвергать всю доктрину Бога и всякое молитвенное отношение к нему лишь потому, что отвергают иерархию Римско-католической церкви и ее репрессивное отношение к женщинам либо противодействие контролю над рождаемостью и абортам. Другие могут отвергать ортодоксальный иудаизм, так как находят его ритуалы архаичными и непривлекательными. У людей может вызывать отвращение протестантский фундаментализм, так как они восстают против его пуританских фобий, фарисейства в вопросах секса, или их раздражает мошенничество телеевангелистов. В значительной мере современное неверие имеет психологические или социальные корни.

Человек может стать атеистом по политическим или идеологическим мотивам. Многие марксисты отвергали религию, она рассматривалась ими как «опиум народа» или «вздох угнетенной твари». По их мнению, религия была нужна господствующим социальным классам для сохранения ими экономических привилегий. Атеизм нередко идет рука об руку с революционной борьбой за социальную справедливость. Однако некоторые из таких форм атеизма могут быть столь же догматичными, как и теизм. Тут можно напомнить о жестоких репрессиях Сталина в отношении верующих и о борьбе, которую вели «истинно неверующие» коммунисты против Русской православной церкви с целью ликвидировать ее влияние на советское общество.

По таким формам нетерпимости на почве неверия нельзя судить об атеизме вообще. Нет сомнения, что церкви являются политическими организациями и что они предполагают свои социальные доктрины, для многих людей неприемлемые. Многие политические режимы Европы и Латинской Америки, так же как и авторитарные церковные институты, зачастую сотрудничали с господствующими экономиче-

196

скими классами, подавляя справедливые протесты и недовольство крестьян и рабочих. Интересно, что в последнее время под давлением радикальной критики Римско-католическая церковь изменила свои идеологические позиции и встала на сторону демократии. Однако она настойчиво защищает свои архаичные моральные доктрины и не признает репродуктивных свобод: контроля за рождаемостью, стерилизации, искусственного оплодотворения и абортов. Совершенно очевидно, что противодействие репрессивной политике церкви по политическим или моральным основаниям является справедливым. Однако в данном случае наша задача — не в поиске оснований для отрицания религиозной веры, а скорее в осмыслении самого атеизма как формы неверия в Бога. Здесь нам необходимо спросить, каковы основания атеизма?

Мы можем различить два вида атеизма. Первый может быть назван догматическим или тоталитарным отрицательным неверием. «Бога не существует», утверждает атеист-догматик. И это все, что он говорит. Такая форма атеизма является формой страстного неверия, непреклонной убежденности в правоте атеизма, в том, что он не нуждается ни в каком подтверждении. Для этого вида атеизма закрыты всякие вопросы. Эти атеисты не нуждаются, по их словам, в том, чтобы искать аргументы в поддержку своих позиций. Они могут принимать материалистическую точку зрения на мир и в свете этого рассматривать теизм как не имеющий никаких оснований. У них проскальзывает прямо-таки отвращение к теизму, который они считают ложным, возможно, даже пагубным для человека.

Многие атеисты такого типа, несомненно, возразят мне и скажут, что я неправильно их понимаю и «ввожу лжесвидетеля», говорю от имени человека, который не является их подлинным представителем. И тем не менее я встречал бесчисленное количество людей, соответствующих тому, что я только что сказал. Их возражения против бытия Бога могут быть простой идиосинкразией, базирующейся на личных, психологических, социологических или политических мотивах. Нет сомнения, что существуют определенные основания для такой позиции, поскольку в прошлом атеисты жестоко преследовались. Их рассматривали как нечестивцев, безнравственных язычников и зачастую сжигали на кострах. Только сегодня, в демократическом обществе, они стали пользоваться теми же правами, что и верующие. Поэтому многие столь болезненно реагируют на религиозную нетерпимость и репрессивность, от которых атеисты страдали в прошлом. Тем не менее я полагаю, что позиция, основанная по преимуществу на эмоциях, независимо от того, имеем ли мы дело с теистом или

197

атеистом, ошибочна, так как толкает к ограниченному и абсолютно тупиковому догматизму.

Так как теизм оказывает столь сильное воздействие на воображение и чувства человека, необходимо, как я полагаю, особенно внимательно исследовать аргументы за и против бытия Бога и на основе такого исследования рассмотреть, что значит отсутствие веры в Бога. Атеизм имеет смысл только в том случае, если это обоснованная позиция, к которой человек пришел после длительного и вдумчивого размышления. Неверие нуждается в обосновании, если оно хочет быть осмысленной и разумной альтернативой теизму.

Основной вопрос, как мы уже могли убедиться, относится к проблеме существования Бога. Философы и теологи расходятся в понимании смысла понятия «Бог». Некоторые утверждают, что не существует всемогущего или бесконечного Бога, а есть только антропоморфный Бог, сотрудничающий с нами и помогающий нам построить лучший мир. Атеисты, как я их определяю, — это те, кто отбрасывает все многочисленные атрибуты Бога. Если знание соотносится с убеждениями, которые каким-то объективным образом были подтверждены и оказались истинными, тогда оно так же соотносится и с отрицательными убеждениями (т. е. с убеждениями, которые что-то отрицают). В этом смысле атеизм как убеждение может быть истинным, разумным или вероятным, если, опять-таки, такое убеждение достаточно подтверждено. Если мы после тщательного исследования доводов за и против существования Бога говорим, что, по нашим убеждениям, Бога нет и мы не разделяем положений теизма, то атеизм становится формой обоснованного знания, в значительной степени такой же, как и другие формы знания. Однако должен предостеречь: я полагаю, что существование Бога не было опровергнуто в абсолютном смысле. Просто дело в том, что его существование является столь немыслимым или невероятным, что прав скорее атеизм, а не теизм. Почему я так говорю? Потому, что аргументы в поддержку идеи существования Бога не были убедительно доказаны, и альтернативные естественные объяснения вселенной и человеческой жизни, как кажется, лучше соответствуют данным, которыми мы располагаем.

Ключевым является здесь то, что связано с «бременем доказательства», т. е. если кто-то делает утверждение, особенно если речь идет о чем-то важном для других, то обязанность доказательства возлагается именно на него: именно эта сторона должна доказать, почему это утверждение должно быть принято как истинное. Человек не может ограничиться утверждением веры. Тот факт, что кто-то твердо верит, что у него есть для этого свои основания, — как бы он ни наставал на

198

этом, является лишь отражением его собственного психологического состояния. Его вера вовсе не обязательна для всего остального мира. Апелляции к субъективным переживаниям, внутренним состояниям, эмоциям или интуиции едва ли служат достаточным доказательством истинности утверждения. Если требовать придания законной силы личной интуиции, то это откроет двери множеству конфликтующих между собой истин и воцарится полный хаос.

Аналогичным образом культурная традиция, в которой формируется личность, рассматривает свои религиозные верования и практики как единственно правильные, и это для человека, выросшего в ее лоне, является достаточным основанием для веры. Но если мы примем привычку за доказательство истинности суждений, то не придется ли нам допустить существование самых разнообразных истин — даже если они противоречат друг другу или не соответствуют фактам? Тогда мы будем вынуждены принять любое или все утверждения в качестве одинаково истинных, включая убежденность мормонов в том, что древнее племя евреев поселилось на Североамериканском континенте много тысяч лет тому назад, или веру мусульман в пророческий дар Мухаммада, или веру христиан во второе пришествие Христа. Очевидно, что и апелляция к духовным авторитетам, имеющая место в различных религиях, — не основание для признания одной системы верований более истинной, чем другая. Аргументы от авторитета или традиции едва ли можно рассматривать в качестве адекватного критерия истинности религии, особенно после того, как так называемые религиозные авторитеты решительно разошлись в понимании того, что является каноническим, а что нет.

В настоящее время некоторые религиозные деятели в ответ на приведенные выше аргументы поворачивают вопрос на 180 градусов и спрашивают: «А могут атеисты опровергнуть существование Бога?» «Если вы не можете получить отрицательного ответа, — говорят они, — то мы можем поверить в утвердительный». Но такая линия аргументации в высшей степени сомнительна. Например, если некоторые люди верят, что русалки существуют, и я попрошу их обосновать их убежденность, они тоже вместо этого могут потребовать от меня опровергнуть их утверждение. Я могу принять вызов и послать исследовательскую экспедицию для прочесывания океанов. Если результат окажется отрицательным, все равно это вряд ли их переубедит. Только если мы осушим все океаны до дна, что в действительности неосуществимо, то сможем обосновать отрицательный ответ. Впрочем, эти люди скорее всего предположат, что русалки живут в глубоких трещинах, которые остались неосушенными, или где-то

199

еще, или что я убил их своим вмешательством, или даже что они являются «паранормальным» явлением, ускользающим от любой попытки обнаружить его естественным образом. И будут продолжать верить в русалок.

Часто мы можем опровергнуть утвердительное высказывание, доказав истинность только одного отрицательного. Высказывание общего характера «все вороны — черные» может быть опровергнуто, если будет найдена хоть одна розовая ворона. Но если мы ее и не найдем, и все, которых нам удастся обнаружить, будут черными, то человек все еще может считать открытым вопрос о возможности обнаружения розовой вороны. Аналогично обстоит дело и с верой в олимпийских богов. Существуют ли Зевс, Кронос, Аид, Афина и другие боги? Вероятнее всего, что эта политеистическая религия древних эллинов является чистым мифом. То же относится к Исиде и Осирису, древнеегипетским божествам. Но попробуйте опровергнуть существование этих богов, и вы окажетесь в таком же тупике. Логический вывод здесь заключается в том, что если невозможно найти адекватные основания истинности утверждения, то мы не обязаны следовать ему.

Любопытный аргумент против атеистов был предложен философом Элвином Плантингой, который утверждает, что теист не должен возлагать на себя бремя доказательства тезиса о бытии Бога1. План-тинга не верит, что можно найти адекватную фундаментальную основу знания. Для христианина нет ничего нерезонного в том, что его вера в Бога сама по себе является базовым убеждением, не нуждающимся ни в каких доказательствах. Но если обобщить аргументы Плантинги, то почему любой человек не может выдвигать подобные аргументы и утверждать, что именно его верования являются базовыми и не нуждаются в подтверждении? Мусульмане или буддисты могут просто провозгласить истины ислама или буддизма и отвергнуть необходимость подкреплять их верования. Аналогичным образом те, кто верит в перевоплощение или даже в Санта Клауса, могут настаивать на том, что их верования являются истинными и что не на них лежит груз необходимости доказывать справедливость или несправедливость этих утверждений. Имеют ли они такое же право придерживаться собственных верований, не прибегая к какой-либо демонстрации оснований своей веры? И кто должен определять, что нуждает-

1 Alvin Plantinga and Naicholas Wolterstorff, eds. Faith and Rationality (Элвин Плантинга и Николас Волыпершторф, ред. Вера и рациональность). Notre Dame, Indiana University Press, 1986); James E. Tomberlin and Peter van Inwaden, eds., Alvin Plantinga (Джеймс К Томберлин и Питер ван Инваген, ред. Элвин Плантинга. Dordrecht, Holland: D. Reidel, 1985.

200

ся в подтверждении, а что — нет? Ответ Плантинги создает запутанную ситуацию, в которой все кошки серы, и одно убеждение оказывается столь же истинным, как и любое другое. Вера в Бога не является иррациональной сама по себе. Немалое число честных и искренних людей пытались обосновать свои верования (хотя они могли и ошибаться в своих доказательствах). Я полагаю, что Плантинга неправомерно расширяет границы иррациональности. Следуя своей идее, он должен был бы в конечном счете прийти к убеждению, что вообще никто и никогда не должен обосновывать свои верования, — что, как я полагаю, является не вполне разумной философской позицией1.

В настоящее время лишь немногие религиозные проповедники просто призывают принять постулаты веры, не утруждая себя какой-либо аргументацией в их пользу. Редко кто скажет, что его верования истинны, не обращаясь при этом к каким-либо доказательствам. Несомненно, история знает религиозных фанатиков, которые голословно заявляли об истинности своих верований (такие, как Тертуллиан), даже если другие находили их абсурдными, противоречивыми и идущими вразрез с очевидностью2. Но в течение тысячелетий философы и теологи обычно прилагали невероятные усилия для того, чтобы доказать свои верования. В дальнейшем я хотел бы остановиться на некоторых из ключевых богословских аргументах и на их критике со стороны скептиков.

Я должен отметить, что тот тип атеизма, который я отстаивал в этой главе, может оказаться ошибочным. Возможно, религиозные проповедники открыли какую-то красноречивую истину о вселенной. Даже если их суждения не совпадают друг с другом и окрашены специфическими культурными особенностями, возможно, действительно существует общая трансцендентная область бытия, которую они застолбили. Возможно, что атеисты и неверующие являются религиозно слепыми и не видят этой сферы. Поэтому то, что нам нужно, — это открытый ум, стремящийся понять утверждения богословов и провести беспристрастное исследование с целью убедиться, существует ли вообще какое-либо обоснованное знание, которое может накапливаться. Если вообще существуют истины, то помочь их обнару-

1 Хорошую критику этого аргумента можно найти в книге: Keith Parsons. God and the Burden of Proof (Кейт Парсонс. Бог и бремя доказательства). Buffalo, Ν. Y.: Prometheus Books, 1989.

201

жить может скептицизм, важная методологическая составляющая процесса исследования.

• Стецкевич М.С. - Свобода совести: Учеб. пособие
• Кондаков Н.П. - Иконография Иисуса Христа
• Коллектив авторов - Жречество и шаманизм в скифскую эпоху
• Сказкин С.Д. - Настольная книга атеиста